В образе Вильгельма Телля, бородатого охотника из Альтдорфа, воплощено национальное самосознание Швейцарии, ни в одной другой стране нет похожего на него фольклорного героя. Действие легенды о Телле, бросившем смелый вызов посягательствам Габсбургов, разворачивается в разных местах вокруг Урнерзее, в том числе и в самом Альтдорфе, городе на южной стороне озера, возле Флюэлена, и на природе, среди отдаленных скал, на берегу, у кромки воды. Как и в любом хорошем приключенческом повествовании, в истории о Вильгельме Телле (по крайней мере, в переложении Шиллера) помимо героя есть и злодей - персонаж, которого зрители встречают шиканьем и неодобрительным свистом. Это австриец Герман Геслер, отправленный сюда Габсбургами, дабы приструнить местных жителей и заставить их повиноваться имперской политике. В пьесе Шиллера Геслер говорит о швейцарцах: «Языки дерзки у этих горцев непокорных... О, я сломлю их дерзкое упорство, я подавлю кичливый дух свободы!», а австрийский надсмотрщик на строительстве новой крепости Геслера в немногих словах выражает отношение Габсбургов к швейцарцам: «Бессовестный народ!.. Коров доить вам только да лениво всю жизнь таскаться по своим горам!» Телль ненавидит австрийцев, и, глядя на строящуюся новую крепость, он указывает на горы и обращается к ним: «Твердыни гор - вот вольности оплот!.. Природным горцам горы не страшны».
Начинается история с события, которое наверняка только лишь усугубляет и без того напряженную политическую обстановку в Альтдорфе. В центре городской площади Геслер приказывает установить шест, надев на него свою шляпу. За этим провокационным шагом стоит не просто прихоть диктатора, но и определенное намерение - каждый, кто проходит мимо шеста, должен склониться перед шляпой, тем самым выказав почтение Геслеру и грозным Габсбургам. Городской глашатай Альтдорфа у Шиллера такими словами сообщает жителям города о новой гражданской повинности: Народ кантона Ури! Эту шляпу На шест высокий в Альторфе наденут. И выставят на видном месте там. И вот ландфохта Геслера приказ: Пусть шляпе та же воздается почесть. Что и ему. Пусть каждый перед нею. Смирясь, без шапки станет на колени, Чтоб император знал ему покорных. Лишится тот имения и свободы. Кто вздумает приказом пренебречь. Реакция горожан на этот приказ вполне предсказуема. «Еще одна ландфохтова затея! Фохт поклоняться шляпе нам велит. Да было ль что подобное на свете?.. В ком честь жива, не стерпит поруганья!» - возмущаются они. И, разумеется, в следующей сцене Телль выказывает свой протест: он осмеливается пройти мимо шеста, не отдав почтения шляпе. И в наказание за дерзость Геслер выносит Теллю один из самых знаменитых в истории приговоров. Если Телль сумеет попасть стрелой в яблоко на голове своего сына, то его оставят в живых и отпустят. В случае неудачи и Телль, и его сын будут казнены. Одну стрелу из колчана Телль вкладывает в самострел, а вторую прячет за пазуху. Разумеется, выпущенная им стрела пронзает яблоко, а дрожащий мальчик, на чьей голове оно лежало, остается невредим. Геслер спрашивает Телля, зачем ему понадобилась вторая стрела из колчана; Телль отвечает, что если бы первая стрела попала в мальчика, то вторая досталась бы Геслеру. За такую дерзость Телля приговаривают к заключению в принадлежащем Геслеру замке Кюснахт возле Люцерна. Но когда лодка с пленником плывет туда, на озеро обрушивается ужасная буря, и гребцы уговаривают Геслера освободить Телля от пут, чтобы мятежный крестьянин взял руль и направил лодку в безопасное место. Понятно, что Телль пра- вит к берегу, а потом выпрыгивает на плоский камень, а лодку отталкивает обратно в штормящее озеро. Позже Телль моявлется в Кюснахте и убивает Геслера, который направлялся в свой замок по суше. Принимая во внимание эпический размах пьесы и то, что местом ее действия являются горы, не приходится удивляться, что для постановщика сочинение Шиллера создает немало трудностей. Пространный список исполнителей включает в себя сорок восемь персонажей (мужчины, женщины и дети), наряду с разнообразными мастеровыми и монахами, перечень «Действующие лица» оканчивается устрашающими словами «Рейтары... Поселяне и поселянки из лесных кантонов». (Ничего удивительного, что представление под открытым небом в Интерлакене поставлено с таким размахом.) Помимо проблем с распределением ролей сцениче- с кое воплощение пьесы связано и с проблемами чисто практическими. Начинается пьеса с того, что мальчик гребет в рыбачьем челноке через Урнерзее, и на «другой стороне озера видны ярко освещенные солнцем лужайки, деревни и одинокие усадьбы Швица», - что звучит вызовом для театральных художников, отвечающих за декорации и задник. В различные моменты действия сценические ремарки в пьесе Шиллера требуют звучания коровьих альпийских колокольчиков и охотничьих рогов, а в другой сцене художнику по свету необходимо как-то воплотить в жизнь такую ремарку: «Глубокая ночь. Только озеро и белые ледники блестят, освещенные луной». Через сцену должны нестись тени облаков, зрителям необходимо показать строящуюся крепость, действие одной сцены происходит на фоне «луга, окруженного высокими скалами и лесом», а в звуковом оформлении других сцен обязаны участвовать говорливые ручейки, вдобавок в одном случае над озером должна появиться разноцветная радуга, которая отражается в сверкающей водной глади. Если история Вильгельма Телля выглядит чересчур складно, то, вероятно, причина в том, что на самом деле она никогда не случалась. Легенда уходит своими корнями в похожие древнеисландские саги, перенесенные на альпийскую почву и в альпийское окружение из-за желания воплотить стремление швейцарцев к свободе в одной-единственной героической фигуре. Патриотические подвиги Вильгельма Телля впервые обрели литературное воплощение только в 1477 году, в виде эпической песни об основании Швейцарии, позже сюжет был популяризирован французскими револю-ционерами, которые также ненавидели Габсбургов. Свою пьесу Шиллер сочинил в 1804 году, после того как историю Вильгельма Телля поведал ему Гёте, совершивший путешествие по Швейцарии. Именно благодаря пьесе Шиллера и в меньшей степени опере Россини, впервые исполненной в Париже в 1829 году, легенда завоевала популярность, и ей суждена была долгая жизнь. Но, достоверна она или нет, легенда по-прежнему затрагивает патриотические струнки в душах многих швейцарцев. На протяжении Второй мировой войны Телль оставался действенным символом независимости, которую швейцарцы стремились сохранить, несмотря на соседство с нацистской Германией, да и позже, в 20 веке, за решениями не вступать в Организацию Объединенных Наций и не присоединяться к Европейскому Союзу явственно вырисовывается тень Телля. До наших дней к Альтдорфу, как и к другим местам, связанным с историей Вильгельма Телля, народ Швейцарии относится со сдержанной, но искренней почтительностью. Рядом с лугом Рютли находится один из наиболее поразительных памятников, имеющих отношение к легенде, но увидеть его можно, только если плыть на лодке по озеру: это двадцатипятиметровый обелиск, известный как Шиллерштейн, «камень Шиллера», который возносится из густой купы деревьев на берегу. Относящаяся к 1859 году надпись сделана золотыми буквами и гласит: «Фридриху Шиллеру, летописцу Телля». На противоположном берегу озера - еще одно настоящее место паломничества, Телльсплатте, плоская скала, куда, как считается, во время бури спрыгнул Телль, убегая от Геслера, поблизости, в живописном окружении, вдалеке от наезженных дорог, на укромной лесной поляне, с одной стороны совершенно открытой плещущим волнам озера, стоит Телльскапелле. Эту небольшую часовню построили в 1880 году, и на ее фресках изображены различные сцены из жизни Телля: на одной картине высокий, мускулистый и бородатый Телль противостоит Геслеру (тщедушная, самого жалкого облика фигурка), а сын Телля, мальчик с белокурыми волнистыми волосами и смелыми голубыми глазами, держит пробитое стрелой яблоко; на другой фреске запечатлен драматический момент, когда кораблекрушение кажется неминуемым: Телль выбирается на берег, его спутников в крошечной лодке уносит буря, а озеро вздымает и обрушивает на них огромные волны. В самом Альтдорфе в честь национального героя в 1895 году был открыт памятник - Телльденкмаль, он поставлен возле высокой, украшенной фресками башни, на Ратушной площади - центральной городской площади, где, как считается, и случилась вся история со стрельбой в яблоко. Памятник изображает Телля, поднявшего взгляд к небу и положившего руку сыну на плечо, а мальчик доверчиво смотрит на отца, не сомневаясь, что тот его защитит. Отец с сыном словно бы шагают вместе по наклонно лежащему куску скалы. Но, вообще-то, отношение к своему герою в Альтдорфе очень сдержанное; туристам здесь не предлагают всякой китчевой всячины, связанной с именем Телля, не продают произведенных в Китае фигурок или сувенирных стрел. В действительности вы не увидите тут ничего подобного, разве что несколько ресторанов носят имя охотника, а выше на холме, в Бюрглене, стоит крошечная часовня, построенная в 1582 году на месте рождения Телля, и рядом с ней расположен маленький музей. Наверно, удивительно, но здесь бывает мало иностранцев, большинство приходящих сюда - швейцарцы, отдающие дань почтения своему историческому наследию, и царящая тут сдержанно-приглушенная атмосфера означает, что это не аттракцион для туристов, что принизило бы символическую значимость всех мест, связанных с легендой о Телле. Перед тем как покинуть Бюрглен, многие напоследок задерживаются на террасе возле церкви, окидывая взглядом открывающуюся оттуда панораму. Это типичный швейцарский пейзаж: на переднем плане раскинулся прелестный городок Альтдорф, за ним видна сужающаяся долина реки Рейс, по которой проложены шоссе и железная дорога, ведущие дальше и вверх, к перевалу Готард. В 1845 году этим маршрутом, из Италии через перевал Сен-Готард, прошел Чарльз Диккенс, который написал, что окрестности «городка Вильгельма Телля... с точки зрения швейцарского пейзажа являют собой наивысшее воплощение возвышенного из всех, какие можно себе представить. О Боже! Что это за прекрасная страна!». Вероятно, есть определенное соответствие между самыми ранними в стране политическими выступлениями и тем, в каком природном окружении они проявлялись - в с толь типичном для Швейцарии и настолько совпадающим с современным представлением о том, какой должна быть Швейцария.
Начинается история с события, которое наверняка только лишь усугубляет и без того напряженную политическую обстановку в Альтдорфе. В центре городской площади Геслер приказывает установить шест, надев на него свою шляпу. За этим провокационным шагом стоит не просто прихоть диктатора, но и определенное намерение - каждый, кто проходит мимо шеста, должен склониться перед шляпой, тем самым выказав почтение Геслеру и грозным Габсбургам. Городской глашатай Альтдорфа у Шиллера такими словами сообщает жителям города о новой гражданской повинности: Народ кантона Ури! Эту шляпу На шест высокий в Альторфе наденут. И выставят на видном месте там. И вот ландфохта Геслера приказ: Пусть шляпе та же воздается почесть. Что и ему. Пусть каждый перед нею. Смирясь, без шапки станет на колени, Чтоб император знал ему покорных. Лишится тот имения и свободы. Кто вздумает приказом пренебречь. Реакция горожан на этот приказ вполне предсказуема. «Еще одна ландфохтова затея! Фохт поклоняться шляпе нам велит. Да было ль что подобное на свете?.. В ком честь жива, не стерпит поруганья!» - возмущаются они. И, разумеется, в следующей сцене Телль выказывает свой протест: он осмеливается пройти мимо шеста, не отдав почтения шляпе. И в наказание за дерзость Геслер выносит Теллю один из самых знаменитых в истории приговоров. Если Телль сумеет попасть стрелой в яблоко на голове своего сына, то его оставят в живых и отпустят. В случае неудачи и Телль, и его сын будут казнены. Одну стрелу из колчана Телль вкладывает в самострел, а вторую прячет за пазуху. Разумеется, выпущенная им стрела пронзает яблоко, а дрожащий мальчик, на чьей голове оно лежало, остается невредим. Геслер спрашивает Телля, зачем ему понадобилась вторая стрела из колчана; Телль отвечает, что если бы первая стрела попала в мальчика, то вторая досталась бы Геслеру. За такую дерзость Телля приговаривают к заключению в принадлежащем Геслеру замке Кюснахт возле Люцерна. Но когда лодка с пленником плывет туда, на озеро обрушивается ужасная буря, и гребцы уговаривают Геслера освободить Телля от пут, чтобы мятежный крестьянин взял руль и направил лодку в безопасное место. Понятно, что Телль пра- вит к берегу, а потом выпрыгивает на плоский камень, а лодку отталкивает обратно в штормящее озеро. Позже Телль моявлется в Кюснахте и убивает Геслера, который направлялся в свой замок по суше. Принимая во внимание эпический размах пьесы и то, что местом ее действия являются горы, не приходится удивляться, что для постановщика сочинение Шиллера создает немало трудностей. Пространный список исполнителей включает в себя сорок восемь персонажей (мужчины, женщины и дети), наряду с разнообразными мастеровыми и монахами, перечень «Действующие лица» оканчивается устрашающими словами «Рейтары... Поселяне и поселянки из лесных кантонов». (Ничего удивительного, что представление под открытым небом в Интерлакене поставлено с таким размахом.) Помимо проблем с распределением ролей сцениче- с кое воплощение пьесы связано и с проблемами чисто практическими. Начинается пьеса с того, что мальчик гребет в рыбачьем челноке через Урнерзее, и на «другой стороне озера видны ярко освещенные солнцем лужайки, деревни и одинокие усадьбы Швица», - что звучит вызовом для театральных художников, отвечающих за декорации и задник. В различные моменты действия сценические ремарки в пьесе Шиллера требуют звучания коровьих альпийских колокольчиков и охотничьих рогов, а в другой сцене художнику по свету необходимо как-то воплотить в жизнь такую ремарку: «Глубокая ночь. Только озеро и белые ледники блестят, освещенные луной». Через сцену должны нестись тени облаков, зрителям необходимо показать строящуюся крепость, действие одной сцены происходит на фоне «луга, окруженного высокими скалами и лесом», а в звуковом оформлении других сцен обязаны участвовать говорливые ручейки, вдобавок в одном случае над озером должна появиться разноцветная радуга, которая отражается в сверкающей водной глади. Если история Вильгельма Телля выглядит чересчур складно, то, вероятно, причина в том, что на самом деле она никогда не случалась. Легенда уходит своими корнями в похожие древнеисландские саги, перенесенные на альпийскую почву и в альпийское окружение из-за желания воплотить стремление швейцарцев к свободе в одной-единственной героической фигуре. Патриотические подвиги Вильгельма Телля впервые обрели литературное воплощение только в 1477 году, в виде эпической песни об основании Швейцарии, позже сюжет был популяризирован французскими револю-ционерами, которые также ненавидели Габсбургов. Свою пьесу Шиллер сочинил в 1804 году, после того как историю Вильгельма Телля поведал ему Гёте, совершивший путешествие по Швейцарии. Именно благодаря пьесе Шиллера и в меньшей степени опере Россини, впервые исполненной в Париже в 1829 году, легенда завоевала популярность, и ей суждена была долгая жизнь. Но, достоверна она или нет, легенда по-прежнему затрагивает патриотические струнки в душах многих швейцарцев. На протяжении Второй мировой войны Телль оставался действенным символом независимости, которую швейцарцы стремились сохранить, несмотря на соседство с нацистской Германией, да и позже, в 20 веке, за решениями не вступать в Организацию Объединенных Наций и не присоединяться к Европейскому Союзу явственно вырисовывается тень Телля. До наших дней к Альтдорфу, как и к другим местам, связанным с историей Вильгельма Телля, народ Швейцарии относится со сдержанной, но искренней почтительностью. Рядом с лугом Рютли находится один из наиболее поразительных памятников, имеющих отношение к легенде, но увидеть его можно, только если плыть на лодке по озеру: это двадцатипятиметровый обелиск, известный как Шиллерштейн, «камень Шиллера», который возносится из густой купы деревьев на берегу. Относящаяся к 1859 году надпись сделана золотыми буквами и гласит: «Фридриху Шиллеру, летописцу Телля». На противоположном берегу озера - еще одно настоящее место паломничества, Телльсплатте, плоская скала, куда, как считается, во время бури спрыгнул Телль, убегая от Геслера, поблизости, в живописном окружении, вдалеке от наезженных дорог, на укромной лесной поляне, с одной стороны совершенно открытой плещущим волнам озера, стоит Телльскапелле. Эту небольшую часовню построили в 1880 году, и на ее фресках изображены различные сцены из жизни Телля: на одной картине высокий, мускулистый и бородатый Телль противостоит Геслеру (тщедушная, самого жалкого облика фигурка), а сын Телля, мальчик с белокурыми волнистыми волосами и смелыми голубыми глазами, держит пробитое стрелой яблоко; на другой фреске запечатлен драматический момент, когда кораблекрушение кажется неминуемым: Телль выбирается на берег, его спутников в крошечной лодке уносит буря, а озеро вздымает и обрушивает на них огромные волны. В самом Альтдорфе в честь национального героя в 1895 году был открыт памятник - Телльденкмаль, он поставлен возле высокой, украшенной фресками башни, на Ратушной площади - центральной городской площади, где, как считается, и случилась вся история со стрельбой в яблоко. Памятник изображает Телля, поднявшего взгляд к небу и положившего руку сыну на плечо, а мальчик доверчиво смотрит на отца, не сомневаясь, что тот его защитит. Отец с сыном словно бы шагают вместе по наклонно лежащему куску скалы. Но, вообще-то, отношение к своему герою в Альтдорфе очень сдержанное; туристам здесь не предлагают всякой китчевой всячины, связанной с именем Телля, не продают произведенных в Китае фигурок или сувенирных стрел. В действительности вы не увидите тут ничего подобного, разве что несколько ресторанов носят имя охотника, а выше на холме, в Бюрглене, стоит крошечная часовня, построенная в 1582 году на месте рождения Телля, и рядом с ней расположен маленький музей. Наверно, удивительно, но здесь бывает мало иностранцев, большинство приходящих сюда - швейцарцы, отдающие дань почтения своему историческому наследию, и царящая тут сдержанно-приглушенная атмосфера означает, что это не аттракцион для туристов, что принизило бы символическую значимость всех мест, связанных с легендой о Телле. Перед тем как покинуть Бюрглен, многие напоследок задерживаются на террасе возле церкви, окидывая взглядом открывающуюся оттуда панораму. Это типичный швейцарский пейзаж: на переднем плане раскинулся прелестный городок Альтдорф, за ним видна сужающаяся долина реки Рейс, по которой проложены шоссе и железная дорога, ведущие дальше и вверх, к перевалу Готард. В 1845 году этим маршрутом, из Италии через перевал Сен-Готард, прошел Чарльз Диккенс, который написал, что окрестности «городка Вильгельма Телля... с точки зрения швейцарского пейзажа являют собой наивысшее воплощение возвышенного из всех, какие можно себе представить. О Боже! Что это за прекрасная страна!». Вероятно, есть определенное соответствие между самыми ранними в стране политическими выступлениями и тем, в каком природном окружении они проявлялись - в с толь типичном для Швейцарии и настолько совпадающим с современным представлением о том, какой должна быть Швейцария.
Комментариев нет:
Отправить комментарий